В театре «Малый» прошло официальное закрытие XIII международного фестива...

Забавная история с хорошим концом

 Надо сказать, что театр из Финляндии «Quo Vadis» поразил необычностью, оригинальностью и искренностью своего спектакля «Спасите маму» в последний фестивальный день. На закрытии спектакль получил награду «Красный приз» от постоянного партнёра фестиваля  Центра развития туризма  «Красная Изба». Мы поговорили  с театром «Quo Vadis» и актрисой Евой Путро об идеях и опасных темах для детей.

- Как родилась идея спектакля «Спасите маму»?

- Сначала мы сделали костюмы и декорации.  А по мере того, как появлялись те или  и иные детали, начал рождаться  сам сценарий.  Мы даже не представляли, что получится такой веселый спектакль.

- Почему дети так хорошо приняли спектакль? В чем секрет?

- Не знаю, быть может,  костюмы сыграли свою роль, текст довольно смешной, есть и немного трагичности, но в конце все заканчивается хорошо.

- Существуют и опасные темы для детей. Не было ли опасности данном спектакле в грусти мамы, ее слезах в спектакле?

- Думаю, что в этом спектакле нет опасных тем,  мама в конце найдется. Это совершенно нормально, что мамы обычно переживают и дети часто наблюдают, что мамы грустят.  Мы не использовали слов вроде «депрессия», а также какой-то ужасной атрибутики, которая бы напугала ребенка. В спектакле нет ничего слишком угнетающего ребенка. И потому получилась забавная история с хорошим концом.

- Расскажите о репертуаре вашего театра?

- У нас много поэтических спектаклей, и поэтому мы больше развиваемся  в этом направлении. Пока что спектакль «Спасите маму»  единственный для детей, потому что мы не являемся детским театром, и специально не делаем таких постановок. В Россию  спектакль уже приезжал, 5 лет назад мы играли «Спасите маму» на русском языке, в Санкт-Петербурге.

- Какие планы у театра на будущее?

Сейчас, когда мы приехали к вам на фестиваль «Царь-сказка»/Kingfestival», мы понимаем, что с удовольствием приезжали бы чаще, показывали свои постановки.  Мы рады и готовы делать это.

Спектакль проходит при поддержке Генерального консульства Финляндии в Санкт-Петербурге и фонда TINFO.

ТЕКСТ: Наталья Татаринова

ФОТО: Ольга Михалева

Разговоры о разговоре с Беатой Бриден

XIII Международный театральный фестиваль «Царь-Сказка»/Kingfestival представил зрителям театральные компании из двух городов и стран, с которыми Великий Новгород связывают побратимские отношения. Наши германские друзья, Городской театр Билефельда не только представили зрителям образцы современного театрального искусства, но и пригласили их обсудить увиденное, задать вопросы и просто познакомиться с культурой другой страны. За один день театральный педагог театра Беата Бриден провела две встречи: утром – со студентами Новгородского государственного университета и вечером со зрителями после спектакля «Страдания юного Вертера». Почему так важно знать мнение зрителя и как театр может влиять на проблемы современности  пресс-центру «Царь-сказки» рассказала Беата Бриден.

 Театру необходим непосредственный диалог с аудиторией?

Мне кажется, очень важно войти в контакт со зрителем более тесно, чем просто показать ему спектакль. Нам действительно интересно знать, какой эффект производит наша постановка.

Вы побывали в Новгородском университете с лекцией для студентов и в конце обсуждения раздали им специальные анкеты с вопросами, касающимися общечеловеческих тем: любовь, чувства, моральный выбор. Почему вы решили задать им именно эти вопросы?

Все они заложены в основе «Страданий юного Вертера» постановке, которую мы представили на фестивале, Вертер – воплощение романтической любви. Нам было интересно узнать, насколько эта тема актуальна для зрителя, готов ли он делать выбор между любовью, деньгами, обеспеченной жизнью. Мы попытались установить простую связь между постановкой и студентами через анкеты, узнать, кто из двух типов героев им ближе, Вертер или Альберт. У каждого есть своё собственное мнение об этой истории, каждый воспримет увиденное по-своему.  Подобные исследования мы проводим и в Германии  на торжественном открытии нового театрального сезона, сегодня решили привести этот опыт в Россию.

- Вчера на дискуссии после спектакля вы говорили о том, что такой формат обсуждения постановок очень популярен в Германии.  В России ситуация обстоит иначе. Наш зритель теряется на дискуссии, ему нужно время, чтобы адаптироваться к ней и попробовать заговорить, ему трудно сразу вступить в контакт. Как вы думаете, почему так происходит?

Возможно, просто потому, что такие дискуссии слишком редки. В Германии ими занимаются люди моей профессии, театральные педагоги. Нам интересно знать, о чём зритель хочет нас спросить и что он может нам ответить. Цель, которой мы хотим достигнуть – рефлексия зрителя над главной идей спектакля. В Билефельде мы проводили такой же эксперимент в школе с детьми, которые раньше никогда не принимали участие в подобных обсуждениях, и результат был похожим. Я не шокирована, это естественно, ведь, предмет наших обсуждений  здесь был очень личным. Не все готовы говорить о своём отношении к любви. Понимая это, мы и создали анкеты, рассчитывая, что так зрителю будет легче высказаться.

- Вы как-то учитываете мнения или пожелания аудитории при выборе пьесы для постановки, поиска проблемной темы?

На самом деле нет. В выборе мы руководствуемся принципом: ставить нужно то, о чём обязательно нужно сказать. Например, у нас была постановка «Отелло» по Шекспиру, где главную роль играл араб, человек иной национальности.  У людей есть множество предубеждений, ничем не обоснованных, они многое считают странным или опасным. Нам кажется, сейчас очень важно говорить об этом, когда люди наполнены страхом и теряют доверие друг к другу. Мы подбираем идею постановки, отталкиваясь от степени развития общества и тех проблем, которые в нём есть.

- Вы постарались приблизить «Вертера» современному зрителю, вписать его в современный контекст,  в том числе используя многие «адаптации»: шутки, музыку, много разных приёмов. Но существует ли в театре, особенно современном, граница между драмой и шуткой?

Думаю, очень трудно провести границу для каждой пьесы в отдельности. Мне кажется, шутки это такая же полноправная часть драмы. Глубина в спектакле достигается использованием широкого диапазона эмоций. Наша задача – привести публику к пониманию, над чем смеяться, а над чем плакать, и в процессе действия всё может меняться. То, что сначала казалось смешным, окажется трагичным.  Мы часто используем приём, когда приводим зрителя к высочайшей точке, к кульминации веселья, а после – резко  по контрасту ко напряжённой драматической сцене. Это очень серьёзный накал. Так мы «заполучаем» нашу публику.

В конце хотелось бы спросить вас и о третьем участнике фестивальной дискуссий – творческой лаборатории молодых театральных критиков. Сегодня вы присутствовали на обсуждении, выскзывались и отвечали на вопросы критиков. Вы считаете важным и полезным такое общение?

Несомненно. Это очень высокий уровень рефлексии, причём профессиональной. В Германии мы также проходят подобные события. Молодая критика – это новое молодое поколение специалистов, и нам очень важно и интересно знать их молодую свежую точку зрения. Всегда очень интересен взгляд со стороны на построение сюжета, вопросы идентификации актёра с его ролью, как на сегодняшней встрече. Это прекрасно – слышать разные мнения, даже если они противоречивы и противоположны.

ТЕКСТ: ТАТЬЯНА ДАМРИНА
ФОТО: ОЛЬГА МИХАЛЕВА

История одного, а может быть и другого чуда

Программа нынешнего фестиваля богата выбором детских спектаклей. Заботливые родители смогли познакомить детей (да и сами с удовольствием могли наблюдать) самые разные подходы к детскому театру в Латвии, Италии, Австрии. Спектакли рассчитаны на разную возрастную группу, например,  итальянский беби-театр работает с детьми с одного года и по формам работы с аудиторией. Неизменно одно: в каждой постановке актёры пытаются установить контакт с ребёнком, не только рассказать и показать ему историю, но и попробовать пофантазировать вместе. 

 Спектакль для детей и не только «История одного чуда» Творческого объединения 9, театра «Практика» (г. Москва)  в этом плане не стал исключением и попытался вовлечь малышей  в активный просмотр.

Рождественская сказка  на библейский сюжет о рождении Иисуса Христа даёт довольно вольную интерпретацию знакомого сюжета. Режиссер Иван Пачин попытался найти особые краски, которые сделают эту историю интересной именно для маленьких и включить в игру воображения детей. Вместе с актёрами-рассказчиками Еленой Дементьевой и Владимиром Логвиновым ангел Господень и волхвы рождаются через предметы-ассоциации – пёрышко, белые пушистые уши-крылышки, глиняную посуду, которая силой воображения может превращаться в героев мифа - от милого ослика до грозного царя Ирода.

 На несколько минут дети даже становятся жителями древней Иудеи и  участниками той самой переписи, на которую торопился Иосиф и беременная Мария. Почти все малыши с готовностью согласились выйти на сцену, назвать своё имя и то, кем они хотят быть, когда вырастут.  Интерактивная зона спектакля, безусловно, сформировалась и была эффективна, но в то же время за усердной работой со зрителем как-то незаметно отошла на второй план сама история. Дети теряли нить повествования за яркими вставными эпизодами,  и похоже, самым большим чудом стало не рождение Спасителя мира, а превращение детского ботинка в волхва.

За тем восторгом, с которым дети готовы были снимать свои сапожки и кроссовки, сакральный сюжет, наполненный светом любви и благоговейного трепета, вдруг стал уходить на второй план и как будто канвой могла стать любая другая история (хотя на мой взгляд, это не значит, что дети должны воспринимать сюжет из Писания в застывшей позе и не отрываясь от кресел). 

 Однако, даже при том, что маленькая публика охотнее хотела воспринимать интерактив, спектакль прикоснулся к важным темам и пробудил детское воображение, рассказав библейский миф через призму детской фантазии, в которой звуки арфы и мука могут быть божественным гласом и зимним снегом подступающего Рождества. 

Фото: Анна Ващило

Французский спектакль и путешествие с гитарой

Музыка обладает магией – спектакль театральной компании «Рев стрекозы» из Нантера (Франция) «Одна гитара в Америках» как раз занимается такой магией, давая возможность зрителю представлять путешествие Магеллана, его открытия, первое кругосветное путешествие… 

Основа спектакля - музыка Латинской Америки с ее романтическими настроениями и возможностью из современного мира переносятся в те далекие времена, когда путешествия, встречи с неизвестными людьми, живущими на том конце света, жажда приключений, и, разумеется, любовь манили героев пересекать океаны.

Звуки гитары и прекрасный голос актрисы и режиссера спектакля (Лорен Эрман) создают палитру настроений и чувств то беспрерывно меняющихся, словно море, а то монотонных, тихих, словно туман. Каждая композиция создает свой отдельный мир, уникальное настроение.  В одной песне мы слышим историю самоотверженной любви, в другой  - легенду о появлении луны на небе, еще одна относит нас к временам золотой лихорадки, а иная и вовсе переносит в суматоху рынка, где слышится крик торговок, а уличные музыканты пытаются заработать немного игрой на музыкальных инструментах, главным из которых остается гитара.

В спектакле каждой эпохе соответствует своя аура, свое удивительное видение свои люди. Спектакль создан для аудитории от 14 лет. Возможно, «Одна гитара в Америках» заставит молодых людей и подростков вспомнить историю, окунуться в ее глубины и найти там, что-то свое, особенное, что потом, также можно будет воплотить на сцене театра, как сделала это Лорен Эрман.

Текст Наталья Татаринова

Фото Ольга Михалева

Алексей Гончаренко: «Ребенок в театре должен задуматься о чем-то важном и нужном ему…»

Как решить, какой из спектаклей больше нужен детям и подросткам? Как понять интересно ли это детям? Что необходимо привнести в театр, а что наоборот – лучше вычеркнуть из сценария. Об этом и о многом другом поведал пресс-службе фестиваля «Царь-сказка/Kingfestival» модератор международной лаборатории «Молодые критики – театральное будущее» театральный критик Алексей Гончаренко.

Почему в лаборатории принимают участие именно молодые критики? Быть может, если бы в обсуждении участвовали более опытные специалисты, разговор получился бы более разнообразным?

Лаборатория подразумевает некое исследование, а не просто рабочую группу критиков, которые приезжают на тот или иной фестиваль и профессионально обсуждают спектакли. Цель лаборатории – помочь молодым профессионалам войти в профессию. Собственно для этого лаборатория и была придумана. Ведь это уникальный случай в России, когда обсуждать спектакли приезжают не маститые театралы, а студенты. Таким образом, молодые критики постепенно входят в профессию, а театр узнает, кто будет работать с ними через несколько лет.

Какое умение является самым важным для молодых критиков?

Мне кажется, одной из самых важных задач для критика является умение говорить.  Потому что, если они будут в профессии и будут успешны, они часто будут находиться в составе жюри разных фестивалей. И когда им дается возможность поговорить, убедить или быть убежденными они должны показать свой уровень. Это очень важно.

Какие темы важны и актуальны для детей в наше время?

Мне кажется, что сейчас в моде спектакль для самых маленьких, так называемый беби-театр. И в Москве проходят лаборатории, и в рамках фестиваля, мы также можем наблюдать спектакли для самых маленьких зрителей. И на них есть спрос, потому что если раньше родители вели своих детей в театр, начиная со школьного возраста, то теперь есть возможность приводить совсем маленьких ребят.

Также важен и театр для подростков. К сожалению, мало современных пьес, каких-то неожиданных проблемных ситуаций. В России нет пьес, где бы на сцене играли ровесники подростка, и можно было бы увидеть проблемы поколения, понять, как реагировать на те, или иные ситуации.

Также важно и то, что должны существовать какие-то спектакли, которые позволят взглянуть на ребенка по-другому. Как пример, могу привести прошедший на фестивале спектакль «Шея жирафа» (Городской театр Билефельда, Германия). Он обращен к взрослому зрителю, но раскрывает проблему детства. Спектакль показывает, как взрослый человек может совершенно искалечить детскую судьбу.

 Чего не хватает Российскому театру? Чему можно поучиться у наших гостей?

Можно посмотреть  какие-то приемы, какие-то интересные темы, литературу, по которой делали спектакли. Посмотреть художественные приемы других театров, понять, как еще можно играть для детей и молодежи.

Задачей лаборатории является выбор победителя премии «Другой взгляд». По каким критериям будут отбирать спектакль?

Критерии могут обсуждать только сами участники лаборатории, так как они голосуют. Но критерии у всех разные, кто-то думает, что победителем должен стать современный, новый и неожиданный спектакль, кто считает, что спектакль должен быть просто хорошего качества, кто-то говорит, что это должен быть спектакль, которого еще никогда не было в детском театре. Самой сложной задачей для них является принятие общего решения, тогда как эти девять человек представляют разные школы и разные страны, а соответственно имеют и  разное представление о театре.

Как отбирают темы в детский театр? Какая тема не будет опасной для ребенка в театре?

В целом любая тема подходит для ребенка, хотя существует сеть исследователей театра для детей в рамках АССИТЕЖ. И у них каждую встречу собираются исследователи, критики театра для детей  и обязательно одну из своих сессий посвящают теме табу для детей. Есть большой объем спектаклей для детей, где поднимается тема смерти, почему нет? Вопрос в качестве спектакля. Вопрос такта, интонации. Можно поставить спектакль чудовищно, а можно так, что потом молодому поколению захочется поговорить, подумать. Мне кажется, сам театр должен брать на себя ответственность, когда ставит спектакль, а родители, тогда, когда берут ребенка  с собой в театр. Ведь ребенок в театре должен задуматься о чем-то важном и нужном ему.

ТЕКСТ Наталья Татаринова

ФОТО Анна Ващило

Загадочное слово Брум

 «Что же такое «Брум?» - задавали  зрители себе вопрос, когда шли сегодня 20 апреля смотреть спектакль  для самых маленьких, который привез  в Новгород итальянский театр  «Compagina Dramatico Vegetale»из Равенны.  Быть может это неизвестное итальянское слово или название какого-то необычного предмета? Но нет…  После просмотра выяснилось, что «Брум» - это нечто совершенно иное.

И хотя начало спектакля в таинственном сумраке несколько пугает (из зала послышался возглас малыша: «Мама, мне страшно!») актеры (Пьетро Фенати, Эльвира Масканцони) с помощью необычного света и музыки заставили зрителей немного поволноваться, чтобы затем аккуратно ввести их в действие, начавшее происходить на сцене.

  «Брум» держит внимание детей, акцентирует внимание на деталях, заставляя маленьких зрителей начать угадывать , что нарисовано на белом экране, порванной бумаге, на песке. После того, как они, угадали названия предметов и поняли, что же находится перед ними, их знакомят с новым героем – тряпичным человечком. Он рождается прямо на сцене и, пройдя за небольшой промежуток времени, периоды жизни, когда он учиться ходить и познает мир, произносит первое слово: «Брум!». 

По сути «Брум» для маленького героя означает все, что он видит вокруг себя. «Брум» - это кошка, которая прячется за белым экраном, это собака, которая лает где-то за кулисой, это цветок, нарисованный  на смятой бумаге. Пока малыш знает только это слово, казалось бы, для нас этого недостаточно, но для него в этом маленьком слове заключается целый мир. С помощью него он может показать все эмоции, рассказать все, что происходило с ним в этот день или час. Итальянский спектакль для самых маленьких заставляет вспомнить о том, что порой достаточно одного слова, чтобы показать все то, что есть сердце у маленького человечка, у вашего ребенка.

Спектакль проходит при поддержке Итальянского института культуры в Санкт-Петербурге

ТЕКСТ: Наталья Татаринова

ФОТО: Ольга Михалева

Актриса Кармен Прижо: Дотянуться до души «Шеей жирафа»

Третий день «Царь-сказки» завершился знакомством театральной публики с творчеством Городского театра Билефельда (Германия). В рамках проекта «Театры городов-побратимов» на фестиваль приехали две постановки. Драма-монолог «Шея Жирафа» с аншлагом прошла на сцене «Малого», ещё один спектакль нам предстоит увидеть завтра.

«Шея Жирафа», поставленная по книге молодого немецкого писателя Юдит Шалански, представила зрителям сложную психологическую драму, развернувшуюся внутри провинциальной учительницы биологии,  но настолько сильную и опасную, что её последствия коснулись жизни многих и многих людей: учеников и семьи фрау Инги Ломарк. Каким-то мистическим образом получилось так, что каждый фестивальный день отмечен постановкой, так или иначе использующей терапевтические  методы воздействия на зрителя. Если в детских, лёгких, почти прозрачных «Песочных сказках» Латвийского театра кукол 18 апреля мы наблюдали за тем, как ребёнок может успокоиться от песочной терапии, то днём позже уже сугубо взрослая постановка обнажила нам проблемы, до сути которых можно было добраться только через долгий монолог с самим собой. Через сбивчивые воспоминания и порой почти невыносимые детали, всплывающие в памяти героини в ходе повествования, героиня приходит к невольной исповеди. И если сначала её монолог больше напоминал перетасованные страницы из учебника биологии,  то с каждым новым действием речь становилась всё более живой и неподконтрольной. Кармен Прижо, актриса  Городского театра Билефельда, поделилась некоторыми своими наблюдениями над жизнью спектакля на разных сценах и перед разной публикой.

- Кармен, чем для вас может быть полезен и интересен такой культурный обмен?

Мы только что приехали в ваш город, и пока ещё трудно говорить о каких-то результатах. Но, несомненно, это очень увлекательно для нас. Когда я училась в театральной школе, я приезжала в Россию на три месяца, тоже для обучения, и после той поездки всё время по каким-то причинам постоянно откладывала приезд сюда, и вот я снова здесь. У России и Германии очень много отличий, например, это видно по реакции зрителей, и мне очень интересно почувствовать разницу между двумя аудиториями. 

- Раз наш разговор коснулся аудитории, было бы интересно узнать ваше мнение о нашем зрителе.

Отклик вашей аудиторий был очень сильным. Были моменты, на которых смеялся русский зритель, но на них же не реагировал немецкий. Разница была огромной и потому, что здесь, в России, со сцены я видела, как многие люди в зале плакали. Конечно, а Германии некоторые тоже не сдерживают слёз, но там их не бывает так много.   

- Но несмотря на разницу восприятия, мне кажется, в самой форме спектакля есть что-то общее  с русской традицией психологического театра, построенного на диалогах, или, как в данном случае, монологе.

Действительно, некоторое сходство есть. Традиции театра в Германии во многом связаны с автором и драматургом Бертольтом Брехтом и его концепцией «эпического театра». Один из принципов  – держать дистанцию между тобой и твоей ролью, не идентифицировать себя с ней.  

- Сложным ли для вас было вживание в роль женщины, испытывающей кризис взглядов и оценок, выработанных целой жизнью?  

Роль Инги Ломарк даётся мне не трудно. В тот момент, когда я играю, да, моя героиня может быть печальной, напряжённой, разной, но это не я. Это две абсолютно разные вещи, сценический образ никак не связан лично со мной. Конечно, я переживаю всю боль вместе с ней, но всё-таки это не моя боль. Я бы назвала постановку развёрнутой метафорой – в этом плане психологической, но и визуальной метафорой.

- Как вы считаете, эта метафора универсальна для понимания?

 О, это большая культурная проблема. Две тысячи лет назад она  могла быть универсальной, но сейчас это едва ли возможно. Уже не существует какого-то общего правила, каким в древности для всех людей была религия. Раньше всегда можно было обратиться к той системе, которая была понятна каждому человеку, сейчас всё иначе. Зато это даёт простор для постоянного поиска новых  сравнений. 

ТЕКСТ ТАТЬЯНА ДАМРИНА

ФОТО: ОЛЬГА МИХАЛЕВА

Артур Гукасян: «Культура должна быть инициатором, что мотивирует людей на позитивные изменения»

Впервые за тринадцатилетнюю историю «Царь-сказки»\Kingfestival директора и организаторы фестивалей из разных уголков мира собрались в рамках специального круглого стола (правда, пришлось обойтись без самого предмета мебели), чтобы познакомиться друг с другом и, возможно, сделать географию своего события ещё более насыщенной. Одним из тех, кто заинтересован в создании интернациональной культурной среды стал Артур Гукасян (Ереван, Армения), идейный вдохновитель и президент фестиваля High Fest International Performing Arts Festival, профессор Лондонского университета Метрополитан, доктор наук в области арт-менеджмента и культурной политики, проректор по международным связям Ереванского Государственного Института Т

еатра и Кино. В интервью пресс-центру фестиваля он рассказал, с чего начинается культурная среда и как она может повлиять даже на кажущиеся далёкими от культуры сферы жизни города.

- Поделитесь с нами впечатлениями от «Царь-сказки».

- По уровню организации и спектаклей – то, что я ожидал, всё сделано хорошо. Я на всё говорю «да». Спектакли очень европейские, не только по содержанию, но и по форме работы с детьми. Это очень важно, потому что в театре и на такого типа фестивалях комфортнее всего должно быть детям, и уже только потом – интересно взрослым. Мне кажется, город, область, страна должны больше повернуться к этому фестивалю, ведь он считается одним из лучших в России – это я говорю как иностранец и как специалист. Проблема в нас и в бюджете. Как ни крути, но чем больше у фестиваля денег, тем больше у него возможностей.

- В интервью вы часто говорите о том, что никакое культурное событие невозможно без запроса у «снизу», от обычных жителей с одной стороны и поддержки официальных структур с другой. Как вам удаётся отслеживать те тенденции, которые могут быть интересны сразу двум уровням?

- Питер Друкер, гуру маркетинга и менеджмента, говорил: задача маркетинга – производство потребителей. Это же касается, в принципе, и нас. Любой проект в культуре существует исключительно для того, чтобы социокультурно активизировать людей. Потому что только с социокультурными активными людьми можно работать. Зрителя нужно выявить. Когда его выводишь в свет, ему становится интересно, ему уже хочется узнать что-то новое. Такому зрителю уже  что-то можно предлагать. Соответственно,  когда ты будешь правильно работать с этим человеком, он будет хотеть, чтобы ты привозил больше театров, менял формат, чтобы всё было красиво и тому подобное.  Только тогда может появиться инициатива снизу.  Мы как «буфер», который получает результат и формирует его целевую группу.  Культура должна быть тем инициатором, что  мотивирует людей  на позитивные изменения.

- Есть ли какие-то определённые культурные условия, при которых такие изменения возможны?

- То, чем мы занимаемся, это и есть культурная политика. Чем более правильными будут наши действия, тем более культурной станет инфраструктура, среда, в совокупности. Сами люди. Если мы создаём комфортные условия для жителя, то он будет хотеть здесь жить и рожать детей. Сегодня, когда мы проезжали по городу, я смотрел по сторонам … если убрать духовную составляющую, церкви, древнюю архитектуру, будет ли это Новоусьтьск или Великий Новгород – absolutely the same.  Да, здесь есть масса вещей, которые привлекают людей, тот же театральный фестиваль, иконы, берестяные грамоты, но если здесь будут плохие детские сады и не будет хорошей экологии, то люди не захотят здесь жить. Всё всегда связано. Будут инвестиции, людям будет интересно в городе.

Возьмём поближе к теме. Половина зданий наших театров абсолютно дегенеративные, советские. Они  – совершенно вне контекста театра. Допустим, зал детского театра не должен быть большим, не на 700 мест.  Театр для маленького должен быть маленьким.  Если ребёнка пустить играть в таком зале, то он тут же залезет под стул и создаст там свой маленький мир, уменьшит пространство.  Когда актёр находится в 68 метрах от ребёнка, ребёнок естественно начинает скучать, вертится и разговаривает, получает выговор от родителя или воспитателя и начинает тихо ненавидеть театр.

- Наверное, это связано с тем, что детский театр как самостоятельный ещё только начинает развиваться в России и в постоветском пространстве.

- В странах бывшего СССР его вообще мало. Правильный детский театр начал формироваться только в «плохие» 90-е годы. И я рад, что активность есть именно здесь, потому что Великий Новгород – это запад России, северная культура, а северный европейский детский театр вообще один из лучших в мире. В Европе детский театр очень социален, на него выделяется достаточно денег.  Это сложный и неблагодарный труд. Пока мы относимся к нему свысока: «Ну он же детский! Куклы, дети, или например, уличный театр – несерьёзно, а вот драматический – серьёзно», хотя это абсолютно не так.  Люди в основном думают, что театр – это когда человек выходит на сцену и говорит.  

- Вы видите свою задачу как арт-менеджера и организатора фестиваля в том, чтобы избавить зрителя от этого стереотипа?

В том числе. Очень важно, чтобы в театр было именно интересно ходить. Не правильно, не потому что так надо, не с формулировкой «а как же иначе, надо бы в театр!», а с искренним интересом.  У театра ведь очень много конкурентов по энтертейменту.  Хотя…эта палка о двух концах. Если ты находишься в месте вроде Великого Новгорода, где существует всего два театра и культурный менеджмент здесь физически на слабом уровне, то эти два театра неизбежно станут теми местами, которые посещают. Выбор небольшой. Но человек может просто туда не пойти, если там плохо. Когда выбор театров больше, конечно, лучше. Даже если зрителю что-то не понравилось, велика вероятность, что он всё равно вернётся в театр, просто пойдёт в другой. А потом со временем в том, где ему не понравилось, сменят худрука, и он снова придет и туда.

- Как вам кажется, существует ли проблема некоторого дисбаланса между усиленным вниманием к сохранению и развитию древнего наследия и какой-то отрешенности от современного искусства?

Да, такая проблема есть, абсолютно верно, и она повсеместна. Просто так поступать проще. Конечно, без сохранения традиций культура просто не сможет существовать, но перевеса быть не должно. Наверняка ведь и у вас есть куча заводов, которые стоят. Эти помещения нужно просто отдавать артистам и художникам. Это не я придумал, такие случаи происходят в мире постоянно, даже в самых депрессивных районах. Когда вместо «бича» в здание завода приходит художник, пусть вид у него только чуть-чуть получше, такое место вдруг становится модным. Неизбежно со временем рядом с таким зданием появится инфраструктура.

Или возьмём такую ситуацию: город  не даёт денег на фестиваль современного театра, и выделяет на какой-нибудь конкурс бальных танцев, потому что это красиво, серьёзно, культурный отдых. Надо понять, что нашему театральному фестивалю это всё равно поможет.  Даже если подобная глупость будет хорошо организована, люди будут понимать, что вечером они хотят куда-то пойти. Со временем у такого зрителя всё равно появится секторальная культурная зависимость, и он дойдёт до театра, даже если ему это неинтересно. Люди должны почувствовать себя культурными, чтобы им было стыдно сказать, что они не пошли на главный театральный фестиваль.

- Возможно ли как-то мягко, на настойчиво привлекать к себе внимание со стороны города, страны?

 - Нужно вовлекать максимальное количество участников от разных культурных течений в беседу и просто помогать друг другу.  Потому что определённая активность со стороны блока людей делает так, что официальным лицам становится некомфортно вести себя так, как они ведут: постоянно эти письма, постоянно кто-то ходит… Но не нужно пугать, нужно действовать. Просто они должны понимать, что мы можем говорить на их языке. Не нужно ломать ситуацию, просто ввести её в нужное направление. 

 ТЕКСТ: ТАТЬЯНА ДАМРИНА

ФОТО: ВИКТОР МИХАЙЛОВ

ДНЕВНИК ФЕСТИВАЛЯ №13: Карлотта Зини: дети до пяти лет – лучшая публика в мире!

Итальянские гости «Царь-сказки» театр Ла Баракка – Тестони Рагацци (Болонья) представили на сцене «Малого» постановку «Домик» (реж. Бруно Капальи) с уникальной для российского зрителя возрастной меткой «1+». Работать с малышами непросто, но по-настоящему огромный опыт театра, на протяжении 38 лет радующего начинающих тетралов от 1 года до 4 лет импровизационными, сюрреалистическими постановками, позволяет им находить общий язык с ребятами всего света. О том, как взаимодествовать с ребёнком и почему беби-театр может быть интересным не только для маленьких зрителей, но и для их родителей, рассказала актриса и соавтор спектакля Карлотта Зини.

- Как Вы считаете, насколько сильно развито восприятие у детей такого маленького возраста, 1-3 года? Действительно ли они понимают, что происходит на сцене?

- Мне кажется, дети в этом возраcте не нуждаются в том, чтобы понимать, что происходит на сцене.  Не так важно – понимать каждую деталь, просто чувствовать. Главное быть в контакте с детьми.

- Работать с малышом нелегко, он может испугаться внезапного шума или слишком яркого цвета, чего-то, что мы, взрослые, не всегда можем понять. Как артисту беби-театра вести себя в такой ситуации и готовы ли вы к ним? Что может сделать артист, чтобы ребёнок почувствовал себя комфортно на представлении?
-  Да, к таким ситуациям мы готовы, ведь наши спектакли всегда проходят по-разному. Бывает, дети пугаются чего-то в самом начале, но в течение представления прекращают бояться и плакать. Иногда случается,  что один ребёнок плачет всё время спектакля. Будет лучше, если родители просто выведут его из зала. Возможно, он не может успокоиться потому, что  просто ещё не привык к театру, испугался нового места, обстановки. Но всё-таки так бывает нечасто, обычно они остаются спокойными до самого конца.

- Как вы поступите, если в середине постановки ребёнок внезапно выбежит на сцену?

Всё зависит от конкретного случая. Иногда мы просто берём ребёнка за руку и отводим его на место, этого бывает достаточно. Обычно дети всё-таки понимают, и мы просим родителей обратить внимание детей, что они пришли  в театр смотреть и слушать.

- Ваш театр на протяжении уже нескольких десятилетий создаёт постановки для малышей.  Как вам кажется, в чём секрет популярности беби-театра в Италии?

Для меня малыши – это лучшая аудитория на свете! Они такие маленькие, ещё, возможно, не умеют говорить, но именно в этом возрасте они изучают всё вокруг себя и постоянно слушают. Конечно, ты никогда не можешь предсказать, что будет в следующий момент: кто-то начинает плакать, кто-то может вскочить и выбежать на сцену, но всё-таки, мне кажется, это самые лучшие слушатели. Возможно, это очень интересный вид театра и для взрослых: часто им даже трудно представить себе, что их дети могут более получаса спокойно, без разговоров, слушать!

- Расскажите о своих впечатлениях от нашей русской юной аудитории. Есть ли какие-либо различия в восприятии по сравнению с итальянскими ребятами?

- Мне кажется, сегодня родителей было чуть больше, чем детей (смеётся). Но те, что были, сидели с огромными глазами, они мне очень понравились! Что касается восприятия, то мне кажется, что все маленькие дети в мире в этом возрасте очень похожи, они включаются в представление и наблюдают за ним примерно одинаково.  Изменения есть в том, что происходит после представления. Не всегда и не везде дети готовы выйти на сцену, когда мы приглашаем их пройти в «домик», иногда они стесняются.

- Если говорить применительно к России, возможно, это связано с тем, что беби-театр у нас только начинает развиваться?

- Возможно, но перспективы для развития есть. Стоит начать с сотрудничества с компаниями вроде нашей, с другими проектами для малышей. Мне кажется, здесь всё просто: если вам это нравится, вы сможете сделать так же.

- Может ли зритель-малыш чему-то научить актёра-взрослого?

- Их восприятие очень простое, в хорошем значении. Например, если взрослые хлопают в конце спектакля, понимая, в каком-то смысле, что так нужно, то дети – они просто счастливы и хлопают в том месте представления, когда им нравится. Мне это очень важно. Для меня моя работа – большая радость. Каждый раз происходит что-то новое, любопытное.  На сегодняшнем представлении девочка в красном платье положила на руку немного мыльной пены в начала вдыхать её, растирать по рукам, такое было впервые. А один ребёнок начать вытирать пол от мыльных брызгов! Иногда мне кажется, взрослые забывают о том, как можно просто смотреть на мир.  

 ТЕКСТ: ТАТЬЯНА ДАМРИНА

ФОТО: ОЛЬГА МИХАЛЕВА

В новгородском театре Малый рассказали о предстоящем 13 м международном ...

Юбилей театра "Малый" и "Ночь в театре"

Юбилейная бессонница удалась - соус-концерт смешивался с концертом от группы "АПМ" в театральном фойе, документальный фильм превращался в живые комментарии артистов, стихи перетекали в фойе и возвращались уже драматической историей Изгоя в премьере спектакля "Злобное чтиво". И конечно, финальный фейерверк - сотый показ спектакля "Принц и дочь великана" в полночь, для самой стойкой, благодарной и самой смеющейся публики. Спасибо зрителям, что были с нами допоздна и остаетесь с нами. В меморис - фото Анны Бочаровой.