Третий день «Царь-сказки» завершился знакомством театральной
публики с творчеством Городского театра Билефельда (Германия). В рамках проекта
«Театры городов-побратимов» на фестиваль приехали две постановки. Драма-монолог
«Шея Жирафа» с аншлагом прошла на сцене «Малого», ещё один спектакль нам
предстоит увидеть завтра.
«Шея Жирафа», поставленная по книге молодого немецкого
писателя Юдит Шалански, представила зрителям сложную психологическую драму,
развернувшуюся внутри провинциальной учительницы биологии, но настолько сильную и опасную, что её
последствия коснулись жизни многих и многих людей: учеников и семьи фрау Инги
Ломарк. Каким-то мистическим образом получилось так, что каждый фестивальный
день отмечен постановкой, так или иначе использующей терапевтические методы воздействия на зрителя. Если в детских,
лёгких, почти прозрачных «Песочных сказках» Латвийского театра кукол 18 апреля
мы наблюдали за тем, как ребёнок может успокоиться от песочной терапии, то днём
позже уже сугубо взрослая постановка обнажила нам проблемы, до сути которых
можно было добраться только через долгий монолог с самим собой. Через сбивчивые
воспоминания и порой почти невыносимые детали, всплывающие в памяти героини в
ходе повествования, героиня приходит к невольной исповеди. И если сначала её
монолог больше напоминал перетасованные страницы из учебника биологии, то с каждым новым действием речь становилась
всё более живой и неподконтрольной. Кармен
Прижо, актриса Городского театра
Билефельда, поделилась некоторыми своими наблюдениями над жизнью спектакля на
разных сценах и перед разной публикой.
- Кармен, чем для вас
может быть полезен и интересен такой культурный обмен?
Мы только что приехали в ваш город, и пока ещё трудно
говорить о каких-то результатах. Но, несомненно, это очень увлекательно для
нас. Когда я училась в театральной школе, я приезжала в Россию на три месяца,
тоже для обучения, и после той поездки всё время по каким-то причинам постоянно
откладывала приезд сюда, и вот я снова здесь. У России и Германии очень много
отличий, например, это видно по реакции зрителей, и мне очень интересно
почувствовать разницу между двумя аудиториями.
- Раз наш разговор
коснулся аудитории, было бы интересно узнать ваше мнение о нашем зрителе.
Отклик вашей аудиторий был очень сильным. Были моменты, на
которых смеялся русский зритель, но на них же не реагировал немецкий. Разница
была огромной и потому, что здесь, в России, со сцены я видела, как многие люди
в зале плакали. Конечно, а Германии некоторые тоже не сдерживают слёз, но там
их не бывает так много.
- Но несмотря на
разницу восприятия, мне кажется, в самой форме спектакля есть что-то общее с русской традицией психологического театра, построенного
на диалогах, или, как в данном случае, монологе.
Действительно, некоторое сходство есть. Традиции театра в
Германии во многом связаны с автором и драматургом Бертольтом Брехтом и его
концепцией «эпического театра». Один из принципов – держать дистанцию между тобой и твоей ролью,
не идентифицировать себя с ней.
- Сложным ли для вас
было вживание в роль женщины, испытывающей кризис взглядов и оценок,
выработанных целой жизнью?
Роль Инги Ломарк даётся мне не трудно. В тот момент, когда я
играю, да, моя героиня может быть печальной, напряжённой, разной, но это не я. Это
две абсолютно разные вещи, сценический образ никак не связан лично со мной.
Конечно, я переживаю всю боль вместе с ней, но всё-таки это не моя боль. Я бы
назвала постановку развёрнутой метафорой – в этом плане психологической, но и
визуальной метафорой.
- Как вы считаете,
эта метафора универсальна для понимания?
О, это большая
культурная проблема. Две тысячи лет назад она могла быть универсальной, но сейчас это едва
ли возможно. Уже не существует какого-то общего правила, каким в древности для всех
людей была религия. Раньше всегда можно было обратиться к той системе, которая
была понятна каждому человеку, сейчас всё иначе. Зато это даёт простор для
постоянного поиска новых сравнений.
ТЕКСТ ТАТЬЯНА ДАМРИНА
ФОТО: ОЛЬГА МИХАЛЕВА
Комментариев нет:
Отправить комментарий